Еще живы те, при ком песнь «Правь, Британия, морями» звучала на пространстве, где никогда не заходило Солнце. Между тем распад Великой Британии начался задолго до 20-го века, а первую скрипку в нем сыграл нынешний опекун Соединенного Королевства – Североамериканские Штаты. Именно британские подданные Нового Света под флагом борьбы за независимость (точнее, сепаратизм) две с половиной сотни лет назад (1775–1783) разгромили лоялистов и выдворили из Северной Америки лондонских эмиссаров. Позже англо-саксонские сепаратисты Канады (1867), Австралии (1901) и Новой Зеландии (1907) тоже попросили Лондон более ими не командовать.

После Второй мировой войны измотанная борьбой с Германией и антибританскими волнениями в колониях Великобритания за два десятка лет усохла до размеров королевства позднего Средневековья. Сказать, что подобное имперское фиаско не оставило отпечатка в душах коренных британцев, значит ничего не сказать.

Автор этих строк учился в школе с углубленным изучением английского. Среди прочего нам давали не только дополнительные знания об истории, культуре, литературе Великобритании, но и знакомили с британскими традициями. В ту пору я (как и многие сверстники) зачитывался приключениями Шерлока Холмса и английскими рыцарскими романами. Со школьной скамьи знал наизусть сонеты Шекспира и стихи Байрона. О «Битлз» даже не говорю – они (несмотря на советские запреты) были кумирами всего поколения молодежи 1960-х. При этом учителя той пермской школы №77 успевали знакомить нас с творчеством британских художников и подробностями жизни исторических деятелей когда‑то самой могучей державы Земли. А еще как и все мы зубрили законы британца Ньютона и постулаты теории его земляка Дарвина. Но кроме того я до сих пор помню такие неожиданные для советских уроков вопросы: если стоишь в Лондоне на Трафальгарской площади у колонны Нельсона лицом к Национальной галерее, то что будет справа и слева от тебя или как пройти от Биг Бена к Букингемскому дворцу?

Позже, в 1980–2000-е, повзрослевшему автору довелось не раз путешествовать по британским островам, бывать в семьях англичан и шотландцев, сиживать в ирландских пабах и бродить по дорогам Уэльса, выступать с кафедры Оксфордского университета и в стенах британского парламента. Короче говоря, туманный Альбион для меня — это не строчки из Википедии или сюжеты популярных телепрограмм. Бывал я там и после известных событий начала 2014 г., а «крайний раз» беседовал с видными британцами (коллегами-парламентариями и журналистами) буквально на днях.

По всему поэтому смею утверждать – Британия теперь не та! Причем дело далеко не только в грандиозной потере её территорий, военно-политического и экономического веса. И даже не в исчезновении типично британских черт, тонко подмеченных в заметках «Британия глазами русского» советского журналиста Владимира Осипова (теперь англичане пьют больше кофе и меньше чая, давно не носят черные котелки и свой фунт делят не на 240 пенсов, а лишь на 100). Дело в радикальном и стремительном (по историческим меркам) изменении нации как таковой, которое приобретает необратимый характер.

Некоторые изменения, что называется, на лицо. Точнее – на лица. Доля «понаехавших» на Британские острова за последние лет десять свидетельствует о явном переходе количества в качество. При этом я имею в виду далеко не только и не столько представителей других рас и «не европейских» этносов. После вступления в ЕС аборигены Её Величества стали свидетелями нашествия младо-европейцев из Польши и Прибалтики, Румынии и Венгрии, бывшей Югославии, а теперь и Украины. Недаром Брексит, потрясший основы Евросоюза в 2016 г. и до сих пор будоражащий авто-шоками Старый Свет, был вызван именно желанием исконных, но при этом рядовых британцев хоть как‑то защитить свой суверенитет, традиции и перспективу не раствориться в толпе незваных гостей.

Радикальные изменения затронули и правящую элиту Соединенного Королевства: монаршая семья продолжает источать скандалы, в Парламенте фигур вроде Тэтчер не заметно (они теперь в Англии лишь в музее мадам Тюссо), почти нет профессиональных и ответственных людей в Кабинете министров, их маловато в правительственных структурах, армии и спецслужбах.

Прямое доказательство сказанному – низкопробная антироссийская постановка под названием «отравление Скрипалей». Главным «доказательством вины Москвы» в «покушении на жизнь» списанного в архив английского агента – экс-полковника С. Скрипаля — явился визгливо-риторический вопрос официального Лондона: «А кто еще мог такое у нас сделать? Больше некому!»

Между тем список способных совершить на британской территории наглую русофобскую провокацию и имевших на то основания велик. Вот лишь некоторые его пункты: антироссийские силы в странах постсоветского пространства (есть и мотив, и люди, подготовленные еще в Советской армии: Украина, Прибалтика, государства Средней Азии, Кавказа); русскоязычный криминальный интернационал, окопавшийся в Лондоне и его окрестностях (часть у нас давно объявлена в розыск, но британцы не выдают); пособники ближневосточных террористов (они и в Сирии замечены в провокациях с химоружием, и Путина ненавидят); наконец, западные спецслужбы также могли все это исполнить, а мотив – борьба с Кремлем любой ценой — ими даже не скрывается. Более того, именно английская земля почему‑то становится местом принесения «ритуальных жертв» из числа отработанных предателей и забытых перебежчиков в деле раскручивания антироссийской истерии (Литвиненко, Березовский и пр.). Зато наиболее дееспособные оппоненты российских властей из числа нынешних невозвращенцев живы, вполне здоровы и отчаянно гадят в отношении Москвы. Недаром 4 апреля с. г. директор СВР С. Нарышкин однозначно заявил, что в деле Скрипалей речь идет о «гротескной провокации, грубо состряпанной спецслужбами Великобритании и США».

И вот уже британские СМИ и их спецслужбы все более напоминают образы из утопического романа британца Дж. Оруэла «1984» с его «Министерством правды» и слоганом «Война — это мир!», в котором некая Океания (прямо как Североатлантический блок НАТО!) непримиримо борется с Евразией. К слову, именно Оруэл ввел в оборот термин «холодная война», а его земляк Черчилль возродил гебельсовский образ «железного занавеса».

Хотя у меня лично политические выскочки сегодняшнего Лондона более ассоциируются с героем полотна Павла Федотова «Завтрак аристократа». Помните – подразорившийся щеголь в тесной квартирке, среди жалких остатков былой роскоши с тревогой ждет прихода кредитора? Не так ли опасаются сегодня миссис Мэй с мистером Джонсоном вердикта ЕС, из которого они спешно выносят остатки Великой Британии в пугающую неизвестность. Сама же старушка Британия напоминает международного бомжа: в ЕС она то ли еще есть, то ли уже нет; США денег не обещают, лишь командуют; даже в Британском содружестве на Лондон косятся без особой приязни почти все от огромной Индии до малюсенького Кипра.

Не так давно в ТВ программе «Сенат» академик А. Громыко вообще предложил в создавшихся обстоятельствах «вывести Британию за скобки», проще говоря, забыть в Москве о ее существовании до тех пор, пока Лондон не извинится и не начнёт говорить с нашей державой в исключительно уважительном тоне. В устах внука самого знаменитого советского министра иностранных дел предложение это звучит вполне заслуживающим внимания, тем более, что от былой владычицы морей Российской Федерации по большому счету мало что нужно.