Сбылась мечта улично-кабинетных борцов за либеральные политические ценности. С сегодняшнего дня, после десятилетней паузы в нашей стране опять появится десятки партий.
Что дальше? История знает разные примеры. Например, в США у власти более ста пятидесяти лет подряд только две партии. Четыре десятка остальных общенациональных партий малоизвестны и шансов на выборах практически не имеют. То есть коэффициент доступности власти для американской партии составляет 0,04.
На родине парламентаризма – в Великобритании «партий власти» пока три (из двух десятков зарегистрированных в королевстве). Уровень властной доступности - 0,15. Зато в постсоциалистической Румынии в парламенте четыре партии из десяти зарегистрированных. Доступность = 0,4. Неужели американцы в десять раз менее демократичны, чем румыны?!
Лет 10-15 назад, когда за место в Госдуму боролись десятки партий и блоков, бюджет нашей страны был в разы меньше, чем при нынешней «семипартийной» системе, а его дефицит – больше, люди жили заметно меньше, а безработица была значительно выше. О, если бы от роста количества политических партий зависел, например, валовой внутренний продукт страны! Мы бы еще в лихие девяностые опередили двухпартийную капиталистическую Америку и однопартийный коммунистический Китай. Но, увы, подобная корреляция науке неизвестна.
Согласно опросам, проведенным в многопартийный период (1997-2001) о доверии отечественным партиям заявило соответственно от 6,5 до 9,8% респондентов, а о недоверии почти в семь раз больше (51,2 и 56,7%). Сейчас уровень доверия к действующим в России партиям составляет около 15%. Для сравнения: в Эстонии – 12%, Венгрии – 6%, Польше и Болгарии по 5%, а в среднем по Европе – около 21%.
Самое время от вещей глобально-исторических перейти к земным реалиям. Если принять во внимание тех, кто сможет обзавестись новыми партиями, то к концу 2013 г. у нас их будет едва ли не больше всех в мире. Но Россия в 17 миллионов раз обширней, чем Красная, Триумфальная и Болотная площади Москвы вместе взятые.
Допустим, появилось у нас сотня новых партий. И что, где-нибудь в селе Кочево возникнет сто новых партийных ячеек? Если подобное чудо произойдет, то практически все сознательное взрослое население отечественной глубинки с головой уйдет в партполитработу. Тут уже, согласитесь, ни до работ полевых, лесозаготовок или еще каких-либо мирских дел. Но, слава Богу, подобных «чудес» не бывает.
Автор не раз был свидетелем того, как в небольших поселениях одни и те же люди умудрялись одновременно агитировать за диаметрально противоположные партии-конкуренты (получая гонорары с каждого из соперников). Их закулисные кукловоды (так называемые политтехнологи) тоже ловко перепрыгивали от одной партийной предвыборной кормушки к другой. Как раз такой вот именитый попрыгунчик года три как застрял в Перми, на ниве культуры. До эпопеи в нашем крае он пиарил на федеральном уровне сначала ультра-либеральный Союз правых сил, а потом их антипода – ура-патриотичный блок «Родина».
Впрочем, и более «идейные борцы» лихо лавировали в партийно-политической среде. Так, экс-депутат Госдумы, а ныне митинговая «звезда» В. Рыжков успел за двадцать лет побывать в: «Демократическом выборе России», «Нашем доме Россия», «Единстве», «Республиканской партии России», «Выборе России», «Другой России», «Партии народной свободы» и «России, вперед!». Надеюсь, Владимир Александрович великодушно простит мне, если его бывший коллега чего-то из этого списка подзабыл.
В общем, как писал один известный на весь мир удачливый партийный строитель конца 19-го, начала 20-го века «Лучше меньше, да лучше» (В.Ленин). На мой взгляд, эту крылатую фразу не грех почаще вспоминать тем, кто пытается измерить степень демократии количеством политпартий. Теперь о качественной стороне дела.
Осенью 2006 г. автор этих строк готовил в Москве под эгидой Совета Европы международный форум «За будущее демократии». Речь шла о судьбах европейских партий. Выступающие (представлены были почти все члены Совета Европы) подчеркивали нарастающий кризис такого общественного института, как политическая партия. В итоговом документе форума констатировалось, что европейские «политические партии все чаще подвергаются критике, им выражают недоверие, считают их коррумпированными и не обслуживающими интересы общества в целом». Участники общеевропейской дискуссии пришли к выводу, что одна из причин слабости современных европейских партий заключается в том, что «исполнительная власть играет доминирующую роль в процессе принятия решений». В этом международном документе говорилось о современных информационных и коммуникационных технологиях, которые позволяют развивать демократические процессы на совершенно ином качественном уровне (подробнее ознакомиться с материалами Форума можно в «Библиотеке» на сайте klimov342.ru).
Почему же, спросит пытливый читатель, автор голосовал 23 марта за новый закон, вновь широко распахивающий двери российской мультипартийности? Ответ прост: во-первых, наше общество уже не столь наивно, как двадцать лет назад и имеет достаточный опыт развития вне однопартийной системы; во-вторых, я и раньше не очень понимал, почему некоторые ретивые администраторы столь опасаются маргинальных партий, за которыми никого нет кроме их самолюбивых вождей. Наконец, в-третьих (и это, пожалуй, главное), обилие партий-новичков ускорит обновление партий-ветеранов, улучшит их связь с обществом. Сказанное в полной мере относится и к региональной организации самой многочисленной партии Пермского края – «Единой России».